Настоящая боль (2024)

«Настоящая боль» Джесси Айзенберга. Роуд-муви, которое поговорит с вами
------
Бенджи (Киран Калкин) и Дэвид (Джесси Айзенберг), кузены, родившиеся с разницей в три недели, отправляются в туристический тур по Польше. Оттуда родом их бабушка-эмигрантка, чудом пережившая холокост. Незадолго до точки, с которой стартует фильм, она скончалась. Это и становится поводом для двух двоюродных братьев почтить её память, окунуться в прошлое и разобраться в себе.Дэвид - простой человек. У него есть работа и семья. Он живёт в мегаполисе. Обо всём постоянно тревожится. Бенджи же - очаровательный парень, душа компании. Повстречаешь такого и непременно запомнишь надолго. Да вот незадача, «живёт у мамки в подвале и курит дрянь днями напролёт». Тем удивительнее, что бабушка, вокруг образа которой отчасти и строится повествование, почему-то больше любила юродивого Бенджи. Хотя казалось бы, Дэвид воплощает собой успешный успех. Именно этого нам и желают наши близкие!Бенджи очень тяжело переживает смерть бабушки, не может принять случившегося. Дошло даже до попытки суицида...Антагонизм братьев очевиден. Это неотъемлемый элемент истории, который в дальнейшем поможет острее раскрыть и без того очень неудобные темы, взятые Айзенбергом на изучение. Выбранный для этой истории жанр может чуточку удивить - драматическое здесь переплетается с комедийными элементами.«Настоящая боль», безусловно, имеет при себе крепкий, талантливо написанный сценарий. Для Айзенберга это лишь второй проект в режиссёрском кресле и в качестве сценариста, но нельзя не отметить впечатляющий прогресс Джесси как автора. Тема холокоста как таковая исследована вполне себе основательно, так что Айзенбергу нужно было сделать кино необычное, чем-то внимание зрителя заслуживающее. Проводником его решения стал герой Кирана Калкина, который, обладая природным рвением к прямоте и искренности (это досталось ему от бабушки), не робеет и честно заявляет монотонно бубнящему гиду, что лекции его - скука и торжество формализма. Нельзя так говорить про настоящих людей, про настоящую историю народа. Тот же Бенджи кривляется и разыгрывает собственные сценки на фоне памятника участникам Варшавского восстания. Кому-то может показаться, что это неуважение и хамство. Но едва ли вы можете упрекнуть этого парня, в слезах покидающего концентрационный лагерь, в вышеперечисленном. К слову, Калкин сыграл просто великолепно. В таких случаях обычно говорят, что он «украл кино». И с этим сложно поспорить. Прямо сейчас его называют главным соискателем всех премий сезона, в том числе «Оскара».Фильм продолжал задавать себе вопросы, пытаясь подобрать к ним ключики-ответы. Дэвид, переживая очередную выходку незадачливого братца, переполняется невысказанными доныне переживаниями и разражается пламенным, по сути, монологом. Здесь кино заходит на новый круг, продолжая при этом обращаться к вопросу осмысления нами истории. Проблематика следующая: сотни звёзд должны были сойтись, чтобы их с Бенджи бабушка сумела пережить на её долю упавшее. Какое моральное право имеют прямые внуки столь выдающегося человека прожигать свою жизнь зазря? Куря травку, лёжа на диване? Дэвид выстраивает чуть ли не пресловутую американскую мечту и очень переживает за брата, ведь у него не так. Переживает от большой любви, но не осознаёт, что тем самым только отяжеляет ношу. Ношу, которую приходится нести тем из нас, кто близко к сердцу переживает историю своей семьи, народа, не дай Бог, человечества. Джесси Айзенберг отвечает: каждый сам определяет ценность своего прошлого. Мы должны наладить с ним контакт, понять, как нам к нему относиться, как жить с ним дальше. Ведь жизнь продолжается. Важно помнить о прошлом, но идти вперёд. Камень на пороге старого бабушкиного дома - это символично и трогательно, но сейчас там проживает старуха, которая может споткнуться. Значит, ему там не место.«Настоящая боль» - кино от талантливых людей, которое может заинтересовать вас дискуссией. Оно в меру смешное, определённо грустное, а ещё во время просмотра вы можете обнаружить, что вам по-настоящему больно.
------
'Настоящая боль' - приключения двух американских шлимазлов в Польше, которые отберут у Юры Борисова его 'Оскар'
------
Два брата Дэвид и Бенджи не очень-то похожи друг на друга. У одного (Джесси Айзенберг) нормальная семья, работа, дом в Нью-Йорке, он - гоночный болид американской мечты. У второго (Киран Калкин) из близких только умершая бабуля, подвал где-то в провинции и передоз транквилизаторами, он - перегоревшая лампочка в мире успешных успехов. Они даже спят по-разному. Они не особо ладят, но в глубине души нуждаются друг в друге. Потому что у них общее детство. И еще они вместе едут в поездку памяти по Польше, месту, где их еврейская бабушка прошла ужасы Холокоста и выжила лишь ценой цепочки чудес.Это еще вопрос какую историю снимает Джесси Айзенберг. 'Настоящая боль' - лишь его второй фильм. Здесь он и актер, и режиссер, и сценарист, и продюсер. Хотя с последними у картины все в порядке, имеется даже Эмма Стоун.Во-первых, 'Настоящая боль' на поверхности - это анализ пост-памяти. Вот твоя бабушка прошла ад, а ты сегодня едешь к вратам Преисподней в вагоне первого класса и поглощаешь лучшую польскую гастрономию. Есть ли в этом хоть какое-то наследие? А справедливость? Рождает ли эмпатию? А что будешь делать после экскурсии? Пойдешь за холодным пивком?Рассуждения о феномене утраченной памяти не переходят в назойливую критику капитализма, бурчания на молодежь или разговоры в стиле 'а вот раньше'. По сути, каждое поколение живет своими целями и идеалами. Сценарий Айзенберга это учитывает и наполняет тонкими диалогами. Кому-то важно поиграть со смертью в шашки, а кому-то поныть на то, что антидепрессанты уже никак не помогают, а цены на малиновый раф никуда не годятся.В мире 'Настоящей боли' нет тех, кто априори прав и наоборот. Память - это наше отношение к прошлому. Не больше и не меньше. Ритуальный камешек на крыльце, где жила бабуля - это, конечно, трогательно, но сейчас в домике живет другая старушка, которая рискует споткнуться об него. Поэтому убери-ка камень в карман.Во-вторых, Айзенберг шрамирует историю о близких и далеких. Дэвид и Бенджи - братья. Братья, которые устроили марш по жизни в разные стороны ее крайностей. Одну человечество давно воздвигло на пьедестал нормальности, у другой - фанаты резко гарцуют на негодующих. Дэвид потерял бабушку, и он едет отдать ей дань памяти. Потому что так надо. Бенджи потерял бабушку, и он едет, чтобы снова почувствовать ее рядом. Потому что не может без нее. Поэтому их эмпатия друг к другу ситуативна. В моменты, когда они вспоминают милые истории из прошлого. Когда оба были другими. В остальных случаях один бесит другого, а другой пытается понять, принять и простить. Быть собой - панацея, но какой толк, если ты потом все равно останешься один в гудящем аэропорту.В-третьих, 'Настоящая боль' - это крутой анальгетик для людей-фонариков, умеющих освещать пространство харизмой, но вынужденных постоянно страдать от собственных крайностей. Бенджи навзрыд ревет после поездки в Майданек (кстати, первый в истории фильм со съемками там), наставляет гида не борщить с цифрами, а позволить почувствовать и неуместно реагирует на ужасы геноцида в Руанде. Бенджи - соль земли. Дэвиду таким не стать никогда. И в этом тоже часть его трагедии. О которой он, впрочем, вспоминает лишь изредка.Киран Калкин - это весомейший претендент на 'Оскар'. Его игра тут - вершина глазных яблок, перешедших ему от старшего брата. Окончательная победа на семейном ристалище. Обойти его на ближайшей раздаче наград сможет лишь чудо. Конечно, должна случиться и номинация на оригинальный сценарий. Айзенберг миксует театральность с глубиной. При слабой режиссуре фильм выделяется именно как история.Как итог, 'Настоящая боль' - фильм-дорожная сумка. Он о разном. Принятии людей лишь на том факте, что они другие. Фильм о далеких близких. Фильм о памяти и болезненном прошлом. Фильм о движении к корнями. Фильм о безумной польской истории. Фильм о евреях и их наследии. Фильм о боли. В конце концов, мы все состоим из боли. Давайте не будем про это забывать.