Ника (2022)

Любовь и сигареты
------
Ешё одна причина не писать здесь стихи. Потому что Ника их не любила.Оставаясь под впечатлением одного из трейлеров грядущих премьер 'Проклятье Артура', не подозревал какие ощущения свежести в жанр хоррор ещё привнесут. Не думал, что трейлер станет первым подарком во время киносеанса. Уверен, что после выхода он станет открытием. И не только я пойду - все пойдут. Но, мы тут собрались обсуждать потрясающий памятник эпохи перестройки, а не трейлер западного кинополотна. Поэтому не будем хрустеть маслами.Ника Торбина - бывший вундеркинд, собирала толпы стадионы любителей поэзии. Юную поэтессу боготворили, ей прочили огромное будущее, славу и брак со звездой. Но, вырастая становится никому не нужная. После 14 лет Ника не читает стихи, а талант создателя угас. И вот теперь вынуждена проводить время с матерью, на которой держится весь дом. Оставаясь один на один с психически неустойчивым характером своего родителя. Судьба наградила Нику нервозами в этой новой развалившейся стране. Находясь на краю пропасти, девушка подводит итоги своего будущего.Актёры: фильм начинается также вальяжно, как и походка Ники. Бредушая в сумерках по знакомой тропинке домой с наушниками - необходимым атрибутом любого подростка 90-х (а не только героя Данилы Богорова). Вынуждена пока возвращаться туда, где ей не нравится ночевать. Случайная встреча с Иваном даёт ей надежду на светлое будущее, которое было туманным. Рядом с ним она снова расцветает и старается держать себя в руках, и даже писать ('Простите, у вас не будет ручки?'). Но, долго ли сможет находится новоиспеченный жених с такой характерной прямотой, как у Ники. И, надолго ли продлится это счастье у девушки? Лиза Янковская постаралась максимально вжиться в роль некогда успешного ребёнка, не посещавшего школу. А, когда слава и светские рауты проходят, после взросления остаётся одна пропасть. И маленький лучик света на пути к заветной мечте - поступление на актёрский во ВГИК. В кадре она курит настолько часто, что можно вставить где-нибудь песню 'Пачка сигарет' Цоя. Но, иногда Нику посещают видения самой себя. 'Как ты думаешь, она нас любит?' И ответ очевиден, маленьких всегда любят, у взрослых нет пути назад. У них своя дорога. Героиня скатывается в шизофрению, её используют самые близкие люди, а мужчины подавно. Например, символично, что Майя в исполнении Михалковой рисует постер 'Бойцовский клуб' в котором Рассказчик не чувствовал себя Тайлером Дерденом, а позже узнал страшную тайну. Ника и мать делят образ Дердена: только мать стала его личностью полностью (как если бы Чак Палланик стал взаправду Тайлером), а дочь колеблется между версией себя в 14-ть и собой взрослой. Здесь за маниакальным депрессивным настроем фильма (но от этого он не становится не интересным, а более тщательно разворачивает биографию матери и дочери наизнанку), скрывается история об авторстве создания стихов. Героиня Янковской выстраивает барьеры в виде забытых картин прошлого в памяти девушки. А позже барьером становится образ Ивана, который та усиленно пытается оттолкнуть. Сама актриса - это изюминка этого фильма. Она эмоционально травмирует уже не психику своей героини, а зрителя. Тихо выплакивая горе от накопившихся бед, она не в силах никуда деться. А мы, зрители, лицезреем это с удовольствием.Герой Иван должен был настойчиво ждать свою первую половину. Или найти занятие по душе а не заводить роман на пустом месте. С самого начала давая ложные обещания и кормил обманом. Хотя герой выставлял всё прекрасном настроении, будто всё его проблемы тянулись от Ники. Его независимый характер даст слабину перед долгом интеллегентной семьи и 'не' бывшей любви. Он один из тех, кто пользуется простодушием девушек, а остаётся (почему-то) победителем.Всё остальное: биография Торбиной (это её настоящая фамилия, так в погоне за славой она нарочито изменена на литературную Турбина) проливает свет на одно из нашумевших самоубийств начала двадцать первого века. В попытках разобраться, что же случилось, фильм развеет мифы о гениальной поэтессе, которая оказывается экзальтированно зачитывала стихи. И снова, как водится весь корень проблем тянется не только с прогнившего родительского древа. Но и от любви. Сам фильм имеет мощную поддержку со стороны продюсерской команды Бондарчука, Муругова, Врубеля и остальных. Хотя до этого времени не знал, что фильм имеет такую поддержу, но вряд-ли это поможет продвижению фильма. Ведь сама по себе картина так драматически сложена, что зрителя и умасливать не придётся. Картине играет на руку тот факт, что он приурочен к дате смерти Ники, которой было 27, как и Янковской на момент выхода фильма. У фильма есть недосказанности. Например неизвестно, на самом деле любит Майя Никаноркина свою дочь? И любила ли вообще, судя по настоятельному употреблению таблеток. И самый главный минус картины, то что в первой 'Матрице' не было сцены с уклонением от пуль. А Иван показывает сцену из сиквела, который даже не вышел ещё в 99-ом году. Начал серьезно относится к просмотру данной картины, пока не показали эту сцену. И вдруг подумал, что 'неужели все детали фильма нарошно выдуманы'. Не лицезрею ли я какую-нибудь 'Зелёную книгу'? К, счастью нет. Углубляться не буду, но все правда. Нам дают на блюдечке небольшой отрезок тремя годами ранее, где мы понимаем насколько все было сложно в карьере и судьбе Ники. Первый раз, если всмотреться в биографию Торбиной мы понимаем, что первый опыт с 'прыжком' ей не удался. Но в её защиту скажу, она пыталась что-то изменить. Правда, что можно изменить находясь с такой матерью.И маленькие плюсы картины. Камео Макаревича-младшего. Отсылки к первому изданию 'Философского камню' поразивший тогда весь мир. А афишы матери к 'Знакомьтесь, Джо Блэку' (в кадре не видно, но мы о нём слышим). История игрушек 2 и прочие картины заставят зрителя снова вернуться к своему внутреннему ребёнку.Впечатления: актерский состав потрясает своей игрой. В хорошем смысле удивляет Анна Михалкова (тот же деспотичный и настойчивый образ матери она показала в 'Оторви и выбрось'). О Лизе уже и так всё сказано. Остаётся добавить вишенку на торте в виде незабываемой атмосферы, что царила на площадке. Это настроение и характеры героев прописали сценаристы. А мы, наконец-то узнаем, что бывает, когда жертвуешь детьми ради всенародного признания.
------
Мы будем молча говорить о том, как детство не убить
------
О вундеркиндах по-хорошему стоит снимать лишь в формате 'Робертино вырос', всё остальное сливает драму и обтекает главный вопрос - зачем? Зачем надкусывать невызревший плод, мириться с второсортным, было бы ранним, всерьёз очаровываться форматом циркового, по сути, аттракциона? Ведь обычная человеческая цена взрослого шоу на маленьких детях - известна. Или нет? Судьба Ники Турбиной - это концентрат трагедии калечаще прорезавшегося (или прорезанного корыстью и тщеславием взрослых) сквозь нежнейше-младенческую плоть дара. Поэтического, а потому самого беззащитного - поскольку, действительно, юный музыкант или шахматист могут с детства начинать работать, учиться мастерству, хоть что-нибудь, да останется им на тоскливое пост-вундеркиндское потом, а у поэта 'иссякнет персональный Кастальский ключ' (Д. Быков) - и всё, чем дальше жить, чем восполнять бреши не сформированного из-за скомканного детства запаса прочности? Жизнь Ники, покатившаяся под откос в её самое позднее четырнадцать, не обогнула ни единого этапа того, что обыватель понимает под распадом личности, в ней были и детский алкоголизм (впервые Нику 'зашили' в пятнадцать), и зависимость от как минимум седативных (а там - кто толком разберёт) препаратов, и де факто проституция с тех же пятнадцати, и карательное по сути лечение в психиатрической клинике, и многочисленные попытки суицида, и позор документальных кадров неизгладимо отразившегося к двадцати шести на внешности деграданса, и авторитетные сомнения в авторстве её стихов ('это взрослые стихи не очень талантливой женщины' - писал о них Валентин Берестов). Стояли за трагедией и вполне конкретные, самые, чтоб их, родные люди - мать и бабушка, беспрестанно курившие в доме при маленькой, задыхавшейся по начам от астмы Нике, таскавшие её по концертам на износ, не позволяя не только нормально учиться в школе, но и отдыхать, восстанавливаться, подсадившие её для собственного удобства на фарму, подложившие её в шестнадцать лет под семидесятишестилетнего швейцарского психиатра, который вышвырнул Нику, как сломанную игрушку, после полугода 'совместной жизни', эксплуатировавшие, эксплуатировавшие, эксплуатировавшие её с каким-то оствервенением, южным, курортным, истинно ялтинским рефлексом выжать из неё как можно больше здесь и сейчас, пока карта идёт, не задумываясь о завтрашнем дне - её, не своём, свой они таким образом обеспечивали. В ужасах семейного борделя Василиса Кузьмина не погрязает, бабушка, известная некогда в Ялте красавица, администратор одной из главных городских гостиниц, знакомая (а зачастую и курортная любовница) длинного списка знаменитостей, исчезает из сценария полностью (хотя она пережила и внучку свою, и дочь), остается поблекшая, но отнюдь не утратившая холодной, страшноватой семейно-деловой хватки мать, и - стремительно ускользающее от Ники время (двадцать семь лет, двадцать семь лет, последний шанс поступить в театральный, влюбиться и влюбить в себя, устроиться, укорениться, скорей, скорей, скорей !). Ники, тонкой, ломкой, ненужно красивой, Лиза Янковская попадает в её органику бесподобно! - уже почти нет, перебиты-поломаны крылья, уходят некогда 'благословлявшие мечом и раной' строки, и даже то, что правообладатели не позволили использовать в фильме настоящие стихи Турбиной, выглядит как годный художественный приём. Ника - больше не поэт, она - меньше, чем никто, её беспомощность перед жизнью такова, что пробуждает зверя в самом кротком, будит садиста в самом любящем. Эпизод связи Ники Турбиной с ялтинским барменом Костей (в фильме Ваней), обойдённый по касательной биографами (у Кости были, похоже, очень непростые, могущие в случае чего привлечь, родители), поставленный Кузьминой в повествовательный центр, сближает историю Ники-после Ники с 'Пианисткой' Элинек-Ханеке, и решён он едва ли не тоньше, чем у австрийцев - стервятничество на подраненном существе у юноши нюансированнее, превращение в хищника - двусмысленнее, но вред, им нанесённый - отчётливее, весомее, зримее. Привлечение всех ресурсов на развитие индивидуального таланта - фетиш неблагополучных обществ, это ясно и Кузьминой, и внимательному зрителю. Может быть, в том, что фильм вышел в судьбоносный, поворотный момент, есть свой смысл - хоть кого-нибудь, а предостережёт.