Человек из Подольска (2020)

Абсурдистская комедия-драма о нашей жизни
------
«Человек из Подольска» – абсурдистское драмеди о том, какой на самом деле должна быть полиция и о том, каким не должен быть среднестатистический житель Подольска, Мытищ, Химок или любого другого города нашей необъятной Родины. Известная фраза Владимира Маяковского «моя милиция меня бережет» уже давно имеет иронический характер и даже переименование милиции в полицию в недавнем прошлом вряд ли смогло сильно изменить отношение рядового гражданина, как к этой фразе, так и к этому органу, занимающемуся охраной общественного порядка. С полицией лучше не сталкиваться. Даже с дорожной.Вот и главный герой «Человека из Подольска», не пойми за что задержанный на вокзале, имеет четкие предубеждения против органов; ничего не понимает, нервничает, боится, хочет ясности и вообще забыть все свои злоключения, как страшный сон. Полицейские же в свою очередь ведут себя с ним, достаточно вежливо, но очень странно: задают непонятные вопросы о населении Подольска и о дате основания города. Дальше начинается полный сюр, прекрасно разыгранный квинтетом актеров: Вадиком Королёвым, Владимиром Майзингером, Ильёй Борисовым, Михаилом Касаповым и Викторией Исаковой.Изначально «Человек из Подольска» был спектаклем, поставленным по пьесе Дмитрия Данилова, который шел на различных театральных подмостках, в том числе и под руководством театрального режиссера Семёна Серзина. Однако в фильме никакой театральщины (в плохом смысле этого слова) нет. Режиссёром фильма выступил, как раз-таки Серзин, для которого это стал кинодебют. Ему оказалось достаточно легко перенести героев спектакля на экран в доработанный Юлией Лукшиной сценарий, увеличить количество локаций и сделать, пусть и камерное, но всё же кинопроизведение, дополнив его отсылками к культовым «Забавным играм» Михаэля Ханеке.«Человек из Подольска», как и следует из названия, в первую очередь все-таки о человеке, а не о полиции, о простом обывателе хрущевок или панелек, каждый день едущим на работу в переполненном вагоне метро, в электричке, в автобусе или как наш герой, на всем сразу. Полтора часа в одну сторону, полтора в другую, а рассказать, что интересного за окном или на худой конец, какого цвета стены в своём собственном подъезде, он не может. Потому что человек этот серый и унылый, ничем не интересующийся, ни на что не обращающий внимания. Безусловно, это гиперболизация, художественное предположение, однако не такое уж и ирреальное.Эта картина затрагивает любопытную и вместе с тем противоречивую тему и о более зеленой траве, там, где нас нет, и о полуполном или полупустом стакане. Очевидно, что условный Париж прекраснее условного Подольска. Но сколько среди ваших знакомых, ставящих и Москву в один ряд с Подольском, когда заходит разговор о Париже? Может и правда, дело в нас с вами?! С другой стороны «Искать счастье там / Где плачут даже / Иконы страшных / Пятиэтажек», как пела Монеточка, тоже дикая крайность. Ведь истоптанная дорожка через дырку в заборе не может быть красивее ровной плитки и удобного перехода. Эстетика ебеней хороша для фотографирования, но не для жизни.«Человек из Подольска» – современное российское кино, ищущее и себя и своего зрителя, использующее простой бытовой язык с понятными примерами и повторяющее слово «интересный» 100500 раз, хотя следуя заветам «Капитана Фантастика» – это мусорное, слишком абстрактное прилагательное, которое лучше заменять куда более яркими и конкретными эпитетами. Поэтому скажу так, «Человек из Подольска» – непричесанный, моментами неуютный, к сожалению, во многом правдивый, наводящий на размышления, увлекательный, смешной, грустный, хорошо снятый (оператором стал Даниил Фомичев), неоднозначный, смотрибельный, нужный и однозначно рекомендуемый к просмотру фильм!
------
Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся
------
Затурканного и унылого «внутреннего эмигранта» Колю задерживает полиция с целью «научить Родину любить». Эскапист-переросток верит, что жизнь там, где нас нет. Если стряхнуть с этой идиомы труху философского релятивизма, то надо признать, что бывает и так. Но авторы не стряхнули. В итоге, всё это напоминает инфантильную блажь. Находятся люди, готовые развенчать Колины умонастроения за казённые деньги.Это не драма абсурда. Абсурдом было бы разведение полицией почтовых голубей. Насилие же со стороны охранителей, какие бы формы оно ни принимало, это в лучшем случае гипербола. Растянутая во времени на полтора часа она превращается в пытку, в том числе над зрителем. Это не смешно. Если продолжить мысленный эксперимент, стражи лояльности, по всей видимости, преуспеют. Насилие эффективно, и сознание легко подвергнуть подобной манипуляции: защищая лестную для себя иллюзию суверенности, обыватель готов поверить в естественную причину изменения собственного отношения к чему-либо, если альтернативной гипотезой, объясняющей сдачу позиций, станет предположение о его постыдной трусости/подлости и пр. Главное не перегнуть и оставить лазейку для самоуважения. Секси-капитан «госпожа Марина» знает своё дело. И вроде как, успех такого «перевоспитания» иллюстрирует второй задержанный, а на заднем фоне - ещё и азиатские гастеры.Но! Механизм работает, пока у воспитуемого бдит супер-Эго. А когда тоталитарная мораль дробится в пыль и растворяется в плюральности, супер-Эго мельчает. Оно передаёт свою мощь витальному Эго, этой достоевско-ницшеанской бестии, что с куражом Диониса готова разнести всё к чёртовой матери, лишь бы только «чаю пить».Последнее обстоятельство делает конструкцию шаткой. Моральное влияние власти/общества на девиантов с частной или групповой моралью вот-вот сойдёт на нет. Усиление охранительного давления чревато. Не только в Колином виртуале. Зацикленность патриотов-эндемиков на лирических чувствах гражданина к Родине, возможно, отражает присущую нам сентиментальность. Но чаще за этим скрываются ограниченность и паранойя. Нам мало, чтобы кошка ловила мышей, нам непременно нужно, чтобы она была оправдательно белого цвета. Поэтому число полезных в хозяйстве кошек у нас вечно оказывается заметно меньшим, чем «там», где ценят гражданское поведение, а не проявление сопливых чувств. Фильм заставляет вспомнить эксперименты Милгрэма по подчинению власти и пр. Про них тоже давно сняты фильмы. Менее схематичные и затянутые. Здесь же откровений нет. Возможно, единственная гранула психологической правды связана с показом назревающей в обществе поляризации по идеологической оси «свои-чужие». Сможем ли мы удержать градус этого взаимного отвержения на бодряще-оптимальном уровне? Возможно. Если не будем легитимировать насилие власти в дурацких шуточках про неё.