Мастер (2012)

Приключения алкаша в стране непуганых прозелитов
------
Фредди - эксплозивный психопат. Он отслужил в ВМФ. Возможно, у него контузия. Или психотравма. Или алкогольный психоз. Последствия тяжёлого отравления я бы тоже не исключал. Потому как этот креативный «купажист» употребляет всё: от лосьона до растворителей и прочей хрени, сливаемой в том числе из каких-то механизмов. Смотреть полтора часа на его смурную, звероватую физиономию тяжёло. И я не уверен, что надо. Впрочем, переростков-невротиков, которые пребывают в перманентном поиске себя, остановить нереально. Само по себе принесение жертв на алтарь самопознания их стабильно умиротворяет, независимо от результатов собственно познания. Фредди неприкаян и потому легко вливается в секту. Жизнь становится веселей. Но наш герой всё тот же: вороват, агрессивен и всегда непрочь хряпнуть/трахнуть/заторчать. Привычные для него вспышки гнева становятся теперь частью грандиозной миссии - Фредди востребован, и это даёт ему повод думать о себе более уважительно. Полагаю всё же, что более корректный перевод названия – «Хозяин». Или «Господин». Особенно если вспомнить известное изречение Рона Хаббарда: «все люди - мои рабы». А в том, что прототипом Додда послужил плодовитый литератор, отец дианетики, а затем и саентологии, сомнений нет. В кадре именно то время, а Додд и Хабард, считай, ровесники. Оба недоучились на физиков-ядерщиков. Затем стали капитанами. В прямом смысле и метафорическом. Оба играют в мессианство и продвигают какую-то всеохватную компилятивную ересь. Идейно-содержательная сторона учения в фильме привычным (для кино из-за пруда) образом провисает. Но мы успеваем заметить, что гуманистический пафос Додда, вера в реинкарнацию, свободу воли, а также терапия ранними «воспоминаниями» – всё это вариации на темы проповедей амбициозного автора «современной науки о разуме». Даже преследовали их по одному основанию – занятие врачебной практикой без лицензии. В психологическом плане в лице Додда нам явлен харизматичный и внутренне противоречивый тип шизо-эпилептоида. У этого доктринёра определённо есть вкус к насилию. Как и у Хаббарда («можно быть безжалостным, когда препятствуют твоей воле»). А в его симпатии к злобному алкашу угадывается нарциссическая проекция собственной амбивалентности. Возможно, Фредди – это брутальное альтер-Эго Додда-Хаббарда. По крайней мере некоторые из дневниковых записей последнего выглядят знакомо: «к концу моей военной службы, я избегал, из гордости, любых обследований психики, надеясь, что время восстановит мой рассудок»… Какое-то время я смотрел на всё это с любопытством. Но очень скоро рваный стиль повествования, антипатичные персонажи, ложная многозначительность и невнятная примитивность собственно психологического контента сделали своё дело… Надеюсь, что заинтриговал мазохов самокопания. В фильме бездна психологической пустоты, способной заворожить их на всю катушку самой настоящей, как говорят, полихлорвиниловой киноплёнки.
------
Люди дикого Юга
------
Пол Томас Андерсон, который, наверное, является одним из самых амбициозных режиссёров современности, представил свой новый фильм после пятилетнего перерыва, и картину также ещё и можно считать полноценным возвращением Хоакина Феникса на большой экран. К Андерсону и его работам можно относится по разному, но в любом случае нельзя не согласиться с тем, что режиссёр имеет уникальный и узнаваемый почерк; который он, меж тем, всё более оттачивает и полирует от фильма к фильму. 'The Master' в этом отношении нисколько не отклоняется от намеченного курса; поэтому на восприятии фильма в первую очередь скажется то, насколько Вам по вкусу привычная для Андерсона манера рассказывать свои истории.Сюжет обозначает своё начало с момента возвращения моряка Фредди в мирную послевоенную Америку начала пятидесятых. Бывший солдат с трудом находит в себе силы вжиться в социум; и на данном этапе его больше всего интересует две вещи: выпивка и женщины. Андерсон, между тем, не давит на жалость, и представляет своего героя с солидной долей иронии и отстранённости - здесь нет этого клишированного образа великомученника с изувеченной психикой, который сам тонет в самобичевании и жалости к себе, и должного к своей персоне отношения требует и от зрителя. Фредди здесь напоминает зверька, который как-то удовлетворяет свои жизненные нужды, но не особо задумывается о каких-то глобальных вопросах, плывя по течению и не в состоянии устроить свою жизнь в более широком смысле. По сути, на данном этапе у него просто нет целей - и он понимает это, но не видит в себе сил искать их, потому как в его состоянии довольно много энергии уходит только на то, чтобы не скатиться на самое дно социума. Сразу стоит оговорится, что это фильм не о том, как война может изменить мировоззрение людей, и на сколько это плохо. Первостепенное значение здесь имеют законы, по которым работает человеческая психика - Андерсон исследует понятия веры, самоидентификации, силы авторитета. Послевоенные годы всегда отличались повышением внимания общественности к различным духовным учениям и практикам, и, разумеется, к религии - вернувшиеся с фронта солдаты видели слишком много, чтобы воспринимать мир так просто, как они делали это до войны; у них появлялась масса вопросов, на которые они надеялись найти ответы. Разумеется, новые ответы порождают новые вопросы. Сам Фредди не стремился ни к чему, но случай сводит его с Ланкастером Доддом, главой некоего около-религиозного сообщества - тот, неожиданно, предлагает ему остаться на своей яхте, формально потому как Фредди имеет навыки моряка, но на самом деле Ланкастер в восторге от 'коктейлей' бывшего солдата. И это тот переломный момент, когда у Фредди появляются какие-то новые мысли, и его мышление сдвигается с мёртвой точки. Помимо того, что своей уверенностью в себе Ланкастер действительно вселяет в окружающих надежду на то, что где-то совсем рядом таится желаемая истина - он ещё и просто хороший психолог; и своими упражнениями он постепенно принуждает Фредди докапываться до сути своих проблем, заставляя вспоминать прошлое и искать тот внутренний барьер, который мешает тому жить дальше.Что практически сразу бросается в глаза - так это способность автора создавать ситуации, которые могут иметь множество трактовок, зачастую, противоположных; и предоставить зрителю шанс самому выбирать путь, который ему кажется верным. К примеру, когда в начале фильма нам показывают, как с бывшими солдатами работает психолог, говоря что 'никто не представляет, какие ужасные вещи вам пришлось пережить на войне' - по-началу, не знаешь, смеяться или нет; потому как не понятно, шутит ли Андерсон, либо же он абсолютно серьёзен. В самом начале фильма ведь нам демонстрировали не ужасы войны, а бойцов, незнающих, чем себя занять на пляже, и Фредди, изнывающего от безделья не меньше, чем от неудовлетворённой похоти. Это всё тоже плохо и тяжело, конечно, но психолог, наверное, имел ввиду несколько иные 'ужасные вещи'. Наверняка таковые были - но Андерсон предпочёл оставить их за кадром. Неоднозначно здесь очень многое, и, конечно же, персонажи. Ланкастер представляется властным и справедливым человеком, но когда спор с оппонентом, считающим его учение пустым ему надоедает, духовный лидер не утруждает себя поиском разумных аргументов, а просто срывается на крик. При этом не понятно, что его на самом деле раздражает: если он шарлатан - это просто реакция на то, что ему 'вставляют палки в колёса'; но если Ланкастер действительно верит во всё чему учит окружающих - тогда это поведение стоит рассматривать как праведный гнев и искреннее недовольство глупостью людей, не принимающих его учение. Жена Ланкастера Пегги, по-началу, кажется открытой книгой, но это только по началу. Это лишь небольшие примеры той неоднозначности, которая пронизывает фильм насквозь, делая просмотр ещё интереснее. Моментов, которые можно трактовать по разному в фильме великое множество - и не могу не отметить, насколько же удачно тот постер, на котором за спиной Феникса множатся силуэты Адамс и Хоффмана подчёркивает это. Между тем, все трое выдали сильнейшие роли, достойные всех своих номинаций, и Феникс в первую очередь.В итоге, в совокупности всех своих неоднозначностей, 'The Master' сам оказывается неоднозначным фильмом. Могу сказать с уверенностью лишь то, что после просмотра обсуждать это кино можно часами, и спорить чуть ли не о каждом сюжетном элементе; потому как для кого-то, скажем, сцена с мотоциклом в пустыне окажется ключевым моментом картины, а кто-то скажет что Андерсон вставил её в фильм сугубо по эстетическим соображениям, и явной пользы для сюжета она не несёт. Подобная свобода делает фильм невероятно интересным по своей сути; и я далеко не первый, кто готов признаться, что одного просмотра тут явно недостаточно. Андерсону важны не причины, и даже не следствия, а именно процесс - понимание этого приходит после финальной сцены фильма, которая выглядит и забавно и печально одновременно.